Название: ПОРЫВ ДУШИ...ОБЪЯСНЕНИЕ В ЛЮБВИ (3)
Автор: Namorada
Фендом:Такуми-кун
Пейринг: Мису/Шин
Рейтинг: R
Размер: мини
Статус: завершен
Предупреждение: ООС, флафф, сёнен-ай, 18+
читать дальшеШингёджи Канемитцу скучал...
Он, по-прежнему, был шумным и неугомонным, теребил окружающих и старался сделать пять дел одновременно, хотя тот, кто давал себе труд присмотреться попристальнее, сразу мог сказать - у Шина, словно бы, погасла внутри какая-то искорка... Он был таким же, как раньше - и не таким... Не хватало чего-то в этом шебутном, жизнерадостном мальчишке, бесконечно допекавшем человечество вокруг себя...
Но всматриваться в него особо желающих не было, поэтому изменения, произошедшие с Шином, оставались незамеченными никем...
Кроме одного человека...
Для Араты Мису - единственной любви Шингёджи Канемитцу - не было ничего, происходящего вокруг, чего бы он не знал, и о чем не имел бы представления... Для этого нужно было просто внимательно смотреть по сторонам и - думать...А Арата прекрасно умел делать и то, и другое, а также осуществлять эти процессы одновременно...
И уж, тем более, для него не предствляло никакой тайны всё, что относилось к собственноручно подобранному им себе на голову посреди школьного двора, Шингёджи Канемитцу...
Единственному в мире человеку, чье восторженное обожание нашло отклик в сердце Араты Мису...
Единственному в мире человеку, способному вывести его из себя двумя фразами и довести до белого каления - четыремя...
Арата видел и прекрасно понимал, что Шин - скучает...
И даже не просто скучает - тоскует...
Тоскует по нему, по Арате...
А это первый признак, что в самое ближайшее время может произойти, что угодно...
Любовная тоска Шина, приравниваемая Аратой к природным вселенским катаклизмам, могла проявиться самым неожиданным образом...
В один из таких моментов, когда переживания Шингёджи наложились на его же сомнения в чувствах Араты (приходится признать, что тогда он, Арата Мису, действительно, дал более чем весомый повод для подобных сомнений, причем, ответить себе на вопрос - зачем? - он не мог до сих пор, как затмение какое нашло...), это могло закончиться катастрофой: не разменивающийся на полу-чувства и полутона Шингёджи решительно шел к тому, чтобы прервать все существующие отношения с Арата Мису...
Отношения, которые возникли по желанию самого Араты...
В тот раз ситуацию удалось спасти - в последние секунды, но - удалось!...
Это стоило ему такого напряжения, что Арата тогда позволил себе ряд поступков, которые не позволял никогда - например, целоваться с Шином в примерочной кабинке магазина... Целоваться до одури, до потери дыхания, до потемнения в глазах...Ласкать Шина, раздевать его дрожащими от возбуждения и нетерпения руками, чуть не овладеть им прямо там, в примерочной кабинке... Остановить себя дичайшим усилием воли, понимая, что магазин - явно, не место для первой страсти...Сжав зубы, отложить то, чего яростно требовали и душа, и тело до хоть каких-то приемлемых условий вокруг, например - комнаты Шина в общежитии школы...
И это при том, что еще за несколько часов до этого, всё, что он долгое время откровенно позволял себе по отношению к Шингёджи, это - легкие поцелуи и - потрепать по голове...
Настолько Арата тогда испугался - что теряет, что уже потерял Шина... И что его Шин, до которого у него и руки-то, по-хорошему, не дошли, теперь попадет в другие руки, которые не будут так церемониться и, однозначно, быстро доведут дело до логического завершения...
А он, Арата Мису, будет щелкать клювом... Пустым...
Пережитой им тогда ужас, на самом деле, никуда не ушел... Он остался мутным, илистым осадком на самом дне души, абсолютно незаметным в сиюминутной, повседневной жизни, забытым, не привлекающим к себе внимания... Но стоило только чуть измениться ситуации, стоило возникнуть самому крошечному - хиленькому, как только что вылупившийся цыпленок - напряжению в отношениях с Шином, как вся эта муть пережитого страха моментально взмывала вверх, забивая горло и мозги, не давая дышать и думать, напоминая, тыча носом в то, что бывает, когда - не думаешь... Или - когда опаздываешь...
Ощущение настолько тяжелое, что, когда Шингёджи, соскучившись в очередной раз, утащил из комнаты Араты свежие журналы - утащил демонстративно, нахально, сделав всё, чтобы это не осталось незамеченным! - Арата испытал схожую по напряжению панику... Хотя в этом случае речи о расставании вообще не шло, и на Шина - даже во всем его великолепии - никто посягать не собирался...
Просто Шин протелеграфировал увлекшемуся учебой и общественными делами любимому - Скучаю...Жду...Хочу видеть...
Послание было получено...
Реакция, сдобренная старой закваской из страха и боязни в очередной раз проглядеть и опоздать, не заставила себя ждать...
Арата отловил тогда Шина в этот же день, меньше, чем через час - и, на протяжении нескольких дней, буквально, не давал тому продохнуть...
Воспользовавшись очередным, очень своевременным отсутствием соседа Шина по комнате (который только завидя издали в коридоре высокую, аскетичную, чуть сутуловатую фигуру председателя студенческого совета Араты Мису, казалось, готов был моментально переехать со всем своим скарбом на чердак общежития на ближайшие пару лет, и тут же исчезал в неизвестном направлении) Арата снова и снова давал почувствовать Шингёджи Канемитцу, что бывает, когда тебя хотят...Когда тебя очень хотят... Когда тебя очень хотят, что бы ты сам ни думал по этому поводу...
После подобных "карательных акций" на какое-то время статус-кво оказывался восстановленным, счастливый, оживший Шин мчался далее терроризировать мир вокруг себя, а Арата хоть и позволял себе - строго один на один с зеркалом в ванной комнате! - радостную улыбку абсолютного довольства самим собой, Шином и жизнью, тем не менее, еще долго ощущал на зубах песочный скрип пережитого - тогда, раньше - страха...
Воспоминание об этом страхе заставляло его еще яростнее и демонстративнее объяснять Шингёджи, насколько их отношения - ничего не значат, что они - "не любовники" - что бы ни позволял себе в постели "обожаемый Арата-сан" - и, что "ты принадлежишь мне, Шингёджи, но я тебе - не принадлежу"...
Он - мстил...
Вот так, по-детски, глупо, понимая это, мстил - за испытанный страх, за ощущение своей полной беспомощности в той ситуации, за Шина, стоявшего у ресторанного столика с кем-то другим, не с ним, с Аратой...
Мстил - и врал...
А Шингёджи - слишком молодой, не знавший ничьих других рук, кроме рук Араты Мису - верил...
Верил услышанным недобрым словам, хотя его собственное тело настойчиво твердило ему совсем другое...
Какое-то - очень короткое! - время Арата злорадно наблюдал за опечаленным Шином, чувствуя, как мутный, илистый страх беспомощно оседает на самое дно души...
А потом...
Потом у Шингёджи Канемитцу наступал когнитивный диссонанс, он снова начинал скучать по Арате-сану, потом - тосковать...
И всё начиналось сначала...
Вот такую заминированную карусель, с опасностью взлететь на воздух в любую секунду, на любой лошадке, создал себе, своими собственными руками, блестящий минёр-манипулятор - Арата Мису...
В настоящий момент Арата полулежал на кровати в своей комнате, глазами наблюдая за Хаямой, усердно писавшем за столом домашнее задание, а мыслями...
Мысли его неслись в раздрае, как табун пьяных лошадей...
Шин опять тоскует!... Опять...
Опять переживает, носится с этой дурацкой фразой "мы - не любовники", которую Арата ляпнул под горячую руку и успел благополучно о ней забыть...
А вот Шин - не забыл... И успел даже выплакаться Хаяме...
Значит, сильно задело... Да, сильно...
Конечно, он должен был более внимательно выбирать слова, без сомнения это - его ошибка...
Но так ведь тоже нельзя!...А если он ткнет пальцем в собаку и скажет, что это бегемот - Шингёджи и этому поверит?!...
Так и будет, открыв рот, верить всему, что Арата говорит?!...
Идиот!...
- Верь мне!... Просто верь мне!...
- Я верю тебе, Арата-сан... Только тебе...
Дьявол!...А это еще что?!... Откуда?!...
Упавшая перед глазами картинка на мгновение ослепила своей внезапностью, заставив зажмуриться...
Тот день...
День, когда он, нарушив все мыслимые правила приличия, отвоевал себе обратно своего Шина... Когда они вернулись в школу из того магазина, где чуть не разнесли в хлам примерочную кабинку... Когда они подошли к комнате Шина в общежитии, потому что Арата был не готов оставить его одного даже в коридоре...
Праздник Танабата...
Праздник влюбленных...
Арата стоял на пороге комнаты Шина и знал, что никуда сегодня не уйдет, а его, Шина, сосед, торопливо собирался, обясняя не понимавшему ни слова, не сводившему глаз с Араты, Шингёджи, что он договорился, его ждут... И праздник еще не закончился, и он погуляет, часа два... Или три... Или больше...
И, тенью просочившись мимо так и стоявшего на пороге Араты, растворился в коридоре...
Арата Мису вошел в комнату, закрыл дверь...
Подумал - и запер ее на ключ,торчавший в замке...
Подошел к Шину...
Тот смотрел на Арату не дыша, взглядом, в котором перепутались, переплелись любовь, восторг, надежда, паника, страх и отчаяние...
И это всё - одновременно...
Понимая, что торопиться некуда - это соседское несчастье не явится раньше, чем Арата Мису выйдет из этой комнаты - он поцеловал Шина...
Поцеловал, чтобы успокоить, напомнить, что они пережили днем, в магазине...
Губы Шина - мягкие, горячие, ласковые - послушно раскрылись под его требовательными губами и отвечали ему - горячо и торопливо...
А потом он раздевал Шина - расстегивал по одной пуговицы купленной сегодня рубашки, и пальцы у него тряслись от возбуждения... Стягивал ее, открывая худощавые плечи, руки... Слыша захлебывающийся шепот - "Я люблю тебя... Арата-сан..." - улыбался, приникая губами к доверчиво подставляемой шее, ключицам, груди...
Он уложил Шина на постель одним движением, и когда стаскивал с него джинсы, почувствовал, как того колотит - и от возбуждения, и от страха...
Шин только молча кусал губы и смотрел на него перепуганными, беспомощными глазами...
Арата сделал короткую паузу - скидывая свою одежду, оставаясь полностью обнаженным - после чего оказался на постели рядом с Шином...
Перехватив его одной рукой под грудью, Арата прижал мальчишку спиной к своей груди... Одна его рука мгновенно устремилась к паху Шина, сжимая лаская напряженную, жарко пульсирующую плоть, а другая - перебирала его волосы, чуть оттягивая, запрокидывая голову, чтобы удобнее было целовать, ласкать губами шею и плечо...
И вот тогда... Да, тогда - чтобы успокоить, чтобы не так боялся того, что сейчас произойдет...
Хотя как можно в первый раз - не бояться?...
Но всё же сказал, шепнул срывающимся голосом прямо в ухо, чувствуя, как от его горячего шепота кожа шеи под его рукой покрывается мириадами мурашек...
- Верь мне!...Просто верь мне!...
на ответ не рассчитывал, но вдруг услышал - сдавленно-хрипло, почти беззвучно:
- Я верю тебе, Арата-сан... Только тебе...
Это прозвучало, как клятва...
И позже, хрипя от выносящего мозг наслаждения, слыша несущиеся навстречу болезненные стоны и всхлипы, но - не в силах остановиться... Понимая, что - больно, конечно, больно, и еще как! - при первой попытке войти в его тело Шин даже судорожно попытался отползти, сам не понимая, что делает, дернулся назад, но был возвращен обратно сильными руками и беспомощно замер, зажмурившись и закусив губы... И раз за разом - снова и снова овладевал им, заполняя его такое горячее, такое желанное нутро - чувствуя, как Шина отпускает болевой спазм и он начинает реагировать, отвечать - и с каждой секундой все более страстно...
Все это время, не слыша сам себя, Арата хрипло шептал:
- Верь мне... Просто верь мне...
Потом, когда всё закончилось, он крепко сжимал в объятиях Шина - своего любимого Шина - не давая пошевелиться, стараясь успокоить, чувствуя всем телом отступающую дрожь пережитого потрясения и оргазма, смотрел в, буквально, обезумевшие от всего, что было, но такие благодарные глаза... Пальцем вытирал с лица еще выступавшие на глазах слезы, а в шею ему било горячечное, со всхлипами и срывающимся дыханием:
- Арата-сан...Арата-сан...
И - тонкие, изломанные перенесенной болью, цеплявшиеся за его плечи пальцы...
Арата хотел сказать, что - любит...
Очень хотел... Тогда, в ту ночь - ужасно хотел!...
Но - не смог...
Он просто не умел произносить такие слова...
И - до сих пор не умеет...
Арата Мису не умеет красиво говорить о любви...
О своей любви он не умеет говорить в принципе...
Но он сказал тогда - верь мне!...
И Шин выполнил его приказание...
Он верит Арате - верит всему, что слышит, и кто, в итоге, за это в ответе?!...
Приятно познакомиться, Арата Мису, собственной персоной!...
Дьявол!...
И как теперь сказать ему, что всё не так?!
Что они - "любовники", что бы сам Арата не говорил под горячую руку!...
Никак это не сказать...
Для него, Араты - это непосильная задача...
Да и если сегодня он соберется с силами, выучит эти - дикие для него! - слова, а потом напьется до поросячьего визга и, пусть даже по бумажке, их зачитает...
Где гарантия, что завтра же он - под горячую руку - не скажет иначе?!...
Когда Шин опять четыремя-пятью фразами доведет его до нервного срыва?!...
Обязательно скажет!...
И Шингёджи опять будет переживать, плакаться Хаяме, какое-то время пытаться от него, Араты, прятаться, потом - тосковать...
Замкнутый круг...
Как сказать о том, что Арата любит этого невыносимого мальчишку - не говоря ни слова?!...
Сказать не говоря - так, чтоб понял, поверил, и более - не смел в этом сомневаться!...
Что бы в запале не говорил ему сам Арата!...
Это - возможно?!...
Конечно, нет!...
Или...
Или...да?!...
Мысль, пришедшая в голову, была странная, дикая и абсолютно непривычная... Как ответ на его собственные словесные конструкции...
Бред!...
Идиотизм!...
Ни за что!...
Это всё из-за Шина!... Испортил настроение своей печалью вот и лезет в голову всякая ерунда!...
Арата резко встал с кровати, бросил через плечо обернувшемуся Хаяме - "Пойду пройдусь" - и выскочил в коридор...
Он шел по этажам общежития, ища взглядом Шингёджи Канемитцу, проклиная его, себя, и тот день, когда решил подобрать его в школьном дворе...
Потому что уже понял - правильная!...
Наглая, безумная мысль, так вольготно ворвавшаяся в его голову - единственно правильная!...
И она - не случайная...
Он сам шел к ней - долго, путанно, не желая признавать этого перед самим собой - но шел...
Потому что это - единственная возможность рассказать о своей любви так - чтобы Шин поверил...
Поверил - навсегда...
И, при этом - не произнести ни одного слова...
С этой безумной каруселью пора заканчивать!...
Значит, так и будет!...
Порыв души...
Шингёджи он увидел на этаже, у двери его, Шина, собственной комнаты...
Тот замер и смотрел на приближавшегося Арату растерянно и печально...
Черные волосы, упавшие на лоб придавали ему трагический, обреченный вид...
Арата подошел, пристально поглядел на стоявшего перед ним мальчишку... Кивнул головой на дверь:
- Сосед - на месте?...
- Нет... Его не будет сегодня...Но... - Шин был измотанный и погасший, словно вынули батарейку. - Арата-сан... Ты, наверное, устал... Ты не должен себя заставлять... Мы же не любовники...
Голос Шина - тихий и какой-то безысходный...
- Я не заставляю... - с этими словами Арата открыл дверь и втолкнул Шингёджи внутрь - совсем как тогда, в магазине...
Зашел следом... Закрыл и запер дверь... Обернулся...
Шин уже сидел на своей кровати - он не смотрел на Арату, смотрел куда-то в пол, опустив голову... Правой рукой, медленно - от горла вниз - расстегивал пуговицы клечатой "ковбойки"...
Арата смотрел на его поникшую фигуру - и ему давно не было так хорошо и спокойно...
Значит, всё - правильно...
Без слов - и навсегда!...
Он подошел к кровати, сел на корточки перед мальчишкой, отодрал от ворота рубашки его правую руку, взял левую, сдавил обе, помолчал, глядя Шину в глаза...
Шингёджи растерялся...
Арата-сан никогда так не делал...Он всегда подходил сзади и одним рывком опрокидывал Шина на спину...
А вот так, перед ним...
Когда он услышал, что говорит ему Арата-сан, тихо, глядя прямо в глаза, со стороны могло показаться, что внутри Шина вдруг взорвался огромный осколочный снаряд - он попытался метнуться во все возможные стороны одновременно и, в результате, просто запрыгал на одном месте...
Он даже попытался уползти от Араты-сана!...
Как тогда, в самый первый раз - с ужасом глядя на него, перебирая по кровати руками и отталкиваясь пятками...
Но Арата перехватил его рукой и вернул на место...
Шина трясло...
Он пытался зажать уши, чтоб ничего не слышать, но Арата-сан и этого не позволил...
Снова и снова в уши, в голову, в тело, в кровь Шина входили слова, произносимые таким родным голосом, которых не могло быть... Которых просто не могло существовать...
Я хочу быть с тобой... Я очень хочу быть с тобой... Я хочу быть твоим... Я хочу, чтобы ты это сделал... Я хочу быть с тобой... Сделай меня своим...
Шину казалось, что он сходит с ума!...
Пытаясь зацепиться хоть за что-то, хоть за кусочек вселенной, которая не сошла вместе с ним с ума, он вдруг вспомнил, как это... Как это - на самом деле...
- Нет!...Арата-сан!...Нет!...Это же больно!... Тебе будет больно!...Я не могу!...Я не хочу!...
Арата-сан - и, чтоб так... больно?!...И - чтобы он?!...Шин?!... Нет!...Ни за что!...
Шин почти плакал - от ужаса услышанного, от какой-то безумной, крошечной надежды на что-то фантастическое, чудесное, до этой минуты казавшееся мертвым и безжизненным, но, вдруг, заискрившее миллионом крошечных фейерверков - неужели оно живое?!...Это - правда?!...
Арата обеими руками крепко взял лицо вздрагивавшего в панике Шина, вынуждая того посмотреть себе прямо в глаза:
- Ты же сделал это...Для меня... Теперь я хочу сделать это - для тебя...
Шина колотила дрожь, и он смотрел в глаза человека напротив...
Долго смотрел... Уже по щеке проползла пара слезинок... Уже губы перестали дрожать... Зубы уже не выбивали чуть слышную эмалевую дробь...
А он все смотрел...
Что он там увидел?!...В чем он теперь был уверен?...
Но вдруг - резко - с сияющими глазами, бросился Арате на шею и прошептал в ухо:
- Хорошо...Хорошо, Арата-сан...Я сделаю это...
А потом снова стал прежним Шином, паникующим и чуть не плачущим от того, что "обожаемому Арате-сану" будет больно... уже больно...И - что для него сделать?!...Чтоб не было так больно!...
Арата, которому, разумеется, пришлось помогать ему почти во всем, буквально, своими собственными руками отдавать себя Шину, только яростно скрипел зубами от боли, надеясь, что Шин не доконает его своей безумной заботой, и что у них все же будет шанс ближайшие пару-другую десятков лет провести вместе и в более комфортном состоянии...
- Не останавливайся!...Только не останавливайся!...
Черт!...Придется его и этому учить - ну, если он, Арата, хочет в результате оставаться хоть относительно живым...
Вид Шина - паникующего, восторженного, возбужденного и чуть не плачущего одновременно - стал достойной наградой за перенесенные мучения...
У них всё получилось...
После, когда последние спазмы боли и наслаждения отступили, Арата сгреб Шина в охапку, прижал к себе и лежал, закрыв глаза, всей кожей ощущая любовь, восторг и благодарность, исходящие от его любимого мальчишки...
Он чуть приоткрыл один глаз, рассматривая Шина, который - с восторженно-обезумевшим лицом - уже тряс его, не давая хоть немного отдышаться...
А как Арата-сан?!...А ему очень больно?!... А чем ему помочь?!...А что можно сделать, чтоб ему было лучше?!...
- Помолчать!...- прохрипел Арата и еще сильнее стиснул Шина...
Может быть, у него в легких кончится кислород и он, всё же помолчит?...
Шин почти уткнулся лицом в лицо Араты:
- Я люблю тебя...Арата-сан...
Арата смотрел в глаза Шингёджи... Он ничего не говорил, но, по глазам Шина, он видел - теперь тот знал его, Араты, ответ...
Знал - навсегда...
Выходит, можно сказать о своей любви - без слов?...
Выходит, можно...
И никакие слова не перевесят то, что сейчас было в этой комнате... На этой кровати...
- Арата-сан...А мы еще как-нибудь...Сделаем так?...Как сейчас?...
- Сделаем...Когда ты научишься...А я реанимируюсь...От твоей страсти...
- Я люблю тебя, Арата-сан!...
И Шин снова зарылся лицом в плечо Араты... Ему не нужен был ответ... И Арата-сан может теперь говорить, что хочет, слова - не главное...
Шингёджи теперь знает - что главное...
И это главное они пронесут с собой через всю жизнь...
Потому что - любят друг друга!...
Это - самое главное!...
Он любит самого лучшего в мире человека, а самый лучший человек - Арата-сан - любит его!...
Навсегда!...
*****

Автор: Namorada
Фендом:Такуми-кун
Пейринг: Мису/Шин
Рейтинг: R
Размер: мини
Статус: завершен
Предупреждение: ООС, флафф, сёнен-ай, 18+
читать дальшеШингёджи Канемитцу скучал...
Он, по-прежнему, был шумным и неугомонным, теребил окружающих и старался сделать пять дел одновременно, хотя тот, кто давал себе труд присмотреться попристальнее, сразу мог сказать - у Шина, словно бы, погасла внутри какая-то искорка... Он был таким же, как раньше - и не таким... Не хватало чего-то в этом шебутном, жизнерадостном мальчишке, бесконечно допекавшем человечество вокруг себя...
Но всматриваться в него особо желающих не было, поэтому изменения, произошедшие с Шином, оставались незамеченными никем...
Кроме одного человека...
Для Араты Мису - единственной любви Шингёджи Канемитцу - не было ничего, происходящего вокруг, чего бы он не знал, и о чем не имел бы представления... Для этого нужно было просто внимательно смотреть по сторонам и - думать...А Арата прекрасно умел делать и то, и другое, а также осуществлять эти процессы одновременно...
И уж, тем более, для него не предствляло никакой тайны всё, что относилось к собственноручно подобранному им себе на голову посреди школьного двора, Шингёджи Канемитцу...
Единственному в мире человеку, чье восторженное обожание нашло отклик в сердце Араты Мису...
Единственному в мире человеку, способному вывести его из себя двумя фразами и довести до белого каления - четыремя...
Арата видел и прекрасно понимал, что Шин - скучает...
И даже не просто скучает - тоскует...
Тоскует по нему, по Арате...
А это первый признак, что в самое ближайшее время может произойти, что угодно...
Любовная тоска Шина, приравниваемая Аратой к природным вселенским катаклизмам, могла проявиться самым неожиданным образом...
В один из таких моментов, когда переживания Шингёджи наложились на его же сомнения в чувствах Араты (приходится признать, что тогда он, Арата Мису, действительно, дал более чем весомый повод для подобных сомнений, причем, ответить себе на вопрос - зачем? - он не мог до сих пор, как затмение какое нашло...), это могло закончиться катастрофой: не разменивающийся на полу-чувства и полутона Шингёджи решительно шел к тому, чтобы прервать все существующие отношения с Арата Мису...
Отношения, которые возникли по желанию самого Араты...
В тот раз ситуацию удалось спасти - в последние секунды, но - удалось!...
Это стоило ему такого напряжения, что Арата тогда позволил себе ряд поступков, которые не позволял никогда - например, целоваться с Шином в примерочной кабинке магазина... Целоваться до одури, до потери дыхания, до потемнения в глазах...Ласкать Шина, раздевать его дрожащими от возбуждения и нетерпения руками, чуть не овладеть им прямо там, в примерочной кабинке... Остановить себя дичайшим усилием воли, понимая, что магазин - явно, не место для первой страсти...Сжав зубы, отложить то, чего яростно требовали и душа, и тело до хоть каких-то приемлемых условий вокруг, например - комнаты Шина в общежитии школы...
И это при том, что еще за несколько часов до этого, всё, что он долгое время откровенно позволял себе по отношению к Шингёджи, это - легкие поцелуи и - потрепать по голове...
Настолько Арата тогда испугался - что теряет, что уже потерял Шина... И что его Шин, до которого у него и руки-то, по-хорошему, не дошли, теперь попадет в другие руки, которые не будут так церемониться и, однозначно, быстро доведут дело до логического завершения...
А он, Арата Мису, будет щелкать клювом... Пустым...
Пережитой им тогда ужас, на самом деле, никуда не ушел... Он остался мутным, илистым осадком на самом дне души, абсолютно незаметным в сиюминутной, повседневной жизни, забытым, не привлекающим к себе внимания... Но стоило только чуть измениться ситуации, стоило возникнуть самому крошечному - хиленькому, как только что вылупившийся цыпленок - напряжению в отношениях с Шином, как вся эта муть пережитого страха моментально взмывала вверх, забивая горло и мозги, не давая дышать и думать, напоминая, тыча носом в то, что бывает, когда - не думаешь... Или - когда опаздываешь...
Ощущение настолько тяжелое, что, когда Шингёджи, соскучившись в очередной раз, утащил из комнаты Араты свежие журналы - утащил демонстративно, нахально, сделав всё, чтобы это не осталось незамеченным! - Арата испытал схожую по напряжению панику... Хотя в этом случае речи о расставании вообще не шло, и на Шина - даже во всем его великолепии - никто посягать не собирался...
Просто Шин протелеграфировал увлекшемуся учебой и общественными делами любимому - Скучаю...Жду...Хочу видеть...
Послание было получено...
Реакция, сдобренная старой закваской из страха и боязни в очередной раз проглядеть и опоздать, не заставила себя ждать...
Арата отловил тогда Шина в этот же день, меньше, чем через час - и, на протяжении нескольких дней, буквально, не давал тому продохнуть...
Воспользовавшись очередным, очень своевременным отсутствием соседа Шина по комнате (который только завидя издали в коридоре высокую, аскетичную, чуть сутуловатую фигуру председателя студенческого совета Араты Мису, казалось, готов был моментально переехать со всем своим скарбом на чердак общежития на ближайшие пару лет, и тут же исчезал в неизвестном направлении) Арата снова и снова давал почувствовать Шингёджи Канемитцу, что бывает, когда тебя хотят...Когда тебя очень хотят... Когда тебя очень хотят, что бы ты сам ни думал по этому поводу...
После подобных "карательных акций" на какое-то время статус-кво оказывался восстановленным, счастливый, оживший Шин мчался далее терроризировать мир вокруг себя, а Арата хоть и позволял себе - строго один на один с зеркалом в ванной комнате! - радостную улыбку абсолютного довольства самим собой, Шином и жизнью, тем не менее, еще долго ощущал на зубах песочный скрип пережитого - тогда, раньше - страха...
Воспоминание об этом страхе заставляло его еще яростнее и демонстративнее объяснять Шингёджи, насколько их отношения - ничего не значат, что они - "не любовники" - что бы ни позволял себе в постели "обожаемый Арата-сан" - и, что "ты принадлежишь мне, Шингёджи, но я тебе - не принадлежу"...
Он - мстил...
Вот так, по-детски, глупо, понимая это, мстил - за испытанный страх, за ощущение своей полной беспомощности в той ситуации, за Шина, стоявшего у ресторанного столика с кем-то другим, не с ним, с Аратой...
Мстил - и врал...
А Шингёджи - слишком молодой, не знавший ничьих других рук, кроме рук Араты Мису - верил...
Верил услышанным недобрым словам, хотя его собственное тело настойчиво твердило ему совсем другое...
Какое-то - очень короткое! - время Арата злорадно наблюдал за опечаленным Шином, чувствуя, как мутный, илистый страх беспомощно оседает на самое дно души...
А потом...
Потом у Шингёджи Канемитцу наступал когнитивный диссонанс, он снова начинал скучать по Арате-сану, потом - тосковать...
И всё начиналось сначала...
Вот такую заминированную карусель, с опасностью взлететь на воздух в любую секунду, на любой лошадке, создал себе, своими собственными руками, блестящий минёр-манипулятор - Арата Мису...
В настоящий момент Арата полулежал на кровати в своей комнате, глазами наблюдая за Хаямой, усердно писавшем за столом домашнее задание, а мыслями...
Мысли его неслись в раздрае, как табун пьяных лошадей...
Шин опять тоскует!... Опять...
Опять переживает, носится с этой дурацкой фразой "мы - не любовники", которую Арата ляпнул под горячую руку и успел благополучно о ней забыть...
А вот Шин - не забыл... И успел даже выплакаться Хаяме...
Значит, сильно задело... Да, сильно...
Конечно, он должен был более внимательно выбирать слова, без сомнения это - его ошибка...
Но так ведь тоже нельзя!...А если он ткнет пальцем в собаку и скажет, что это бегемот - Шингёджи и этому поверит?!...
Так и будет, открыв рот, верить всему, что Арата говорит?!...
Идиот!...
- Верь мне!... Просто верь мне!...
- Я верю тебе, Арата-сан... Только тебе...
Дьявол!...А это еще что?!... Откуда?!...
Упавшая перед глазами картинка на мгновение ослепила своей внезапностью, заставив зажмуриться...
Тот день...
День, когда он, нарушив все мыслимые правила приличия, отвоевал себе обратно своего Шина... Когда они вернулись в школу из того магазина, где чуть не разнесли в хлам примерочную кабинку... Когда они подошли к комнате Шина в общежитии, потому что Арата был не готов оставить его одного даже в коридоре...
Праздник Танабата...
Праздник влюбленных...
Арата стоял на пороге комнаты Шина и знал, что никуда сегодня не уйдет, а его, Шина, сосед, торопливо собирался, обясняя не понимавшему ни слова, не сводившему глаз с Араты, Шингёджи, что он договорился, его ждут... И праздник еще не закончился, и он погуляет, часа два... Или три... Или больше...
И, тенью просочившись мимо так и стоявшего на пороге Араты, растворился в коридоре...
Арата Мису вошел в комнату, закрыл дверь...
Подумал - и запер ее на ключ,торчавший в замке...
Подошел к Шину...
Тот смотрел на Арату не дыша, взглядом, в котором перепутались, переплелись любовь, восторг, надежда, паника, страх и отчаяние...
И это всё - одновременно...
Понимая, что торопиться некуда - это соседское несчастье не явится раньше, чем Арата Мису выйдет из этой комнаты - он поцеловал Шина...
Поцеловал, чтобы успокоить, напомнить, что они пережили днем, в магазине...
Губы Шина - мягкие, горячие, ласковые - послушно раскрылись под его требовательными губами и отвечали ему - горячо и торопливо...
А потом он раздевал Шина - расстегивал по одной пуговицы купленной сегодня рубашки, и пальцы у него тряслись от возбуждения... Стягивал ее, открывая худощавые плечи, руки... Слыша захлебывающийся шепот - "Я люблю тебя... Арата-сан..." - улыбался, приникая губами к доверчиво подставляемой шее, ключицам, груди...
Он уложил Шина на постель одним движением, и когда стаскивал с него джинсы, почувствовал, как того колотит - и от возбуждения, и от страха...
Шин только молча кусал губы и смотрел на него перепуганными, беспомощными глазами...
Арата сделал короткую паузу - скидывая свою одежду, оставаясь полностью обнаженным - после чего оказался на постели рядом с Шином...
Перехватив его одной рукой под грудью, Арата прижал мальчишку спиной к своей груди... Одна его рука мгновенно устремилась к паху Шина, сжимая лаская напряженную, жарко пульсирующую плоть, а другая - перебирала его волосы, чуть оттягивая, запрокидывая голову, чтобы удобнее было целовать, ласкать губами шею и плечо...
И вот тогда... Да, тогда - чтобы успокоить, чтобы не так боялся того, что сейчас произойдет...
Хотя как можно в первый раз - не бояться?...
Но всё же сказал, шепнул срывающимся голосом прямо в ухо, чувствуя, как от его горячего шепота кожа шеи под его рукой покрывается мириадами мурашек...
- Верь мне!...Просто верь мне!...
на ответ не рассчитывал, но вдруг услышал - сдавленно-хрипло, почти беззвучно:
- Я верю тебе, Арата-сан... Только тебе...
Это прозвучало, как клятва...
И позже, хрипя от выносящего мозг наслаждения, слыша несущиеся навстречу болезненные стоны и всхлипы, но - не в силах остановиться... Понимая, что - больно, конечно, больно, и еще как! - при первой попытке войти в его тело Шин даже судорожно попытался отползти, сам не понимая, что делает, дернулся назад, но был возвращен обратно сильными руками и беспомощно замер, зажмурившись и закусив губы... И раз за разом - снова и снова овладевал им, заполняя его такое горячее, такое желанное нутро - чувствуя, как Шина отпускает болевой спазм и он начинает реагировать, отвечать - и с каждой секундой все более страстно...
Все это время, не слыша сам себя, Арата хрипло шептал:
- Верь мне... Просто верь мне...
Потом, когда всё закончилось, он крепко сжимал в объятиях Шина - своего любимого Шина - не давая пошевелиться, стараясь успокоить, чувствуя всем телом отступающую дрожь пережитого потрясения и оргазма, смотрел в, буквально, обезумевшие от всего, что было, но такие благодарные глаза... Пальцем вытирал с лица еще выступавшие на глазах слезы, а в шею ему било горячечное, со всхлипами и срывающимся дыханием:
- Арата-сан...Арата-сан...
И - тонкие, изломанные перенесенной болью, цеплявшиеся за его плечи пальцы...
Арата хотел сказать, что - любит...
Очень хотел... Тогда, в ту ночь - ужасно хотел!...
Но - не смог...
Он просто не умел произносить такие слова...
И - до сих пор не умеет...
Арата Мису не умеет красиво говорить о любви...
О своей любви он не умеет говорить в принципе...
Но он сказал тогда - верь мне!...
И Шин выполнил его приказание...
Он верит Арате - верит всему, что слышит, и кто, в итоге, за это в ответе?!...
Приятно познакомиться, Арата Мису, собственной персоной!...
Дьявол!...
И как теперь сказать ему, что всё не так?!
Что они - "любовники", что бы сам Арата не говорил под горячую руку!...
Никак это не сказать...
Для него, Араты - это непосильная задача...
Да и если сегодня он соберется с силами, выучит эти - дикие для него! - слова, а потом напьется до поросячьего визга и, пусть даже по бумажке, их зачитает...
Где гарантия, что завтра же он - под горячую руку - не скажет иначе?!...
Когда Шин опять четыремя-пятью фразами доведет его до нервного срыва?!...
Обязательно скажет!...
И Шингёджи опять будет переживать, плакаться Хаяме, какое-то время пытаться от него, Араты, прятаться, потом - тосковать...
Замкнутый круг...
Как сказать о том, что Арата любит этого невыносимого мальчишку - не говоря ни слова?!...
Сказать не говоря - так, чтоб понял, поверил, и более - не смел в этом сомневаться!...
Что бы в запале не говорил ему сам Арата!...
Это - возможно?!...
Конечно, нет!...
Или...
Или...да?!...
Мысль, пришедшая в голову, была странная, дикая и абсолютно непривычная... Как ответ на его собственные словесные конструкции...
Бред!...
Идиотизм!...
Ни за что!...
Это всё из-за Шина!... Испортил настроение своей печалью вот и лезет в голову всякая ерунда!...
Арата резко встал с кровати, бросил через плечо обернувшемуся Хаяме - "Пойду пройдусь" - и выскочил в коридор...
Он шел по этажам общежития, ища взглядом Шингёджи Канемитцу, проклиная его, себя, и тот день, когда решил подобрать его в школьном дворе...
Потому что уже понял - правильная!...
Наглая, безумная мысль, так вольготно ворвавшаяся в его голову - единственно правильная!...
И она - не случайная...
Он сам шел к ней - долго, путанно, не желая признавать этого перед самим собой - но шел...
Потому что это - единственная возможность рассказать о своей любви так - чтобы Шин поверил...
Поверил - навсегда...
И, при этом - не произнести ни одного слова...
С этой безумной каруселью пора заканчивать!...
Значит, так и будет!...
Порыв души...
Шингёджи он увидел на этаже, у двери его, Шина, собственной комнаты...
Тот замер и смотрел на приближавшегося Арату растерянно и печально...
Черные волосы, упавшие на лоб придавали ему трагический, обреченный вид...
Арата подошел, пристально поглядел на стоявшего перед ним мальчишку... Кивнул головой на дверь:
- Сосед - на месте?...
- Нет... Его не будет сегодня...Но... - Шин был измотанный и погасший, словно вынули батарейку. - Арата-сан... Ты, наверное, устал... Ты не должен себя заставлять... Мы же не любовники...
Голос Шина - тихий и какой-то безысходный...
- Я не заставляю... - с этими словами Арата открыл дверь и втолкнул Шингёджи внутрь - совсем как тогда, в магазине...
Зашел следом... Закрыл и запер дверь... Обернулся...
Шин уже сидел на своей кровати - он не смотрел на Арату, смотрел куда-то в пол, опустив голову... Правой рукой, медленно - от горла вниз - расстегивал пуговицы клечатой "ковбойки"...
Арата смотрел на его поникшую фигуру - и ему давно не было так хорошо и спокойно...
Значит, всё - правильно...
Без слов - и навсегда!...
Он подошел к кровати, сел на корточки перед мальчишкой, отодрал от ворота рубашки его правую руку, взял левую, сдавил обе, помолчал, глядя Шину в глаза...
Шингёджи растерялся...
Арата-сан никогда так не делал...Он всегда подходил сзади и одним рывком опрокидывал Шина на спину...
А вот так, перед ним...
Когда он услышал, что говорит ему Арата-сан, тихо, глядя прямо в глаза, со стороны могло показаться, что внутри Шина вдруг взорвался огромный осколочный снаряд - он попытался метнуться во все возможные стороны одновременно и, в результате, просто запрыгал на одном месте...
Он даже попытался уползти от Араты-сана!...
Как тогда, в самый первый раз - с ужасом глядя на него, перебирая по кровати руками и отталкиваясь пятками...
Но Арата перехватил его рукой и вернул на место...
Шина трясло...
Он пытался зажать уши, чтоб ничего не слышать, но Арата-сан и этого не позволил...
Снова и снова в уши, в голову, в тело, в кровь Шина входили слова, произносимые таким родным голосом, которых не могло быть... Которых просто не могло существовать...
Я хочу быть с тобой... Я очень хочу быть с тобой... Я хочу быть твоим... Я хочу, чтобы ты это сделал... Я хочу быть с тобой... Сделай меня своим...
Шину казалось, что он сходит с ума!...
Пытаясь зацепиться хоть за что-то, хоть за кусочек вселенной, которая не сошла вместе с ним с ума, он вдруг вспомнил, как это... Как это - на самом деле...
- Нет!...Арата-сан!...Нет!...Это же больно!... Тебе будет больно!...Я не могу!...Я не хочу!...
Арата-сан - и, чтоб так... больно?!...И - чтобы он?!...Шин?!... Нет!...Ни за что!...
Шин почти плакал - от ужаса услышанного, от какой-то безумной, крошечной надежды на что-то фантастическое, чудесное, до этой минуты казавшееся мертвым и безжизненным, но, вдруг, заискрившее миллионом крошечных фейерверков - неужели оно живое?!...Это - правда?!...
Арата обеими руками крепко взял лицо вздрагивавшего в панике Шина, вынуждая того посмотреть себе прямо в глаза:
- Ты же сделал это...Для меня... Теперь я хочу сделать это - для тебя...
Шина колотила дрожь, и он смотрел в глаза человека напротив...
Долго смотрел... Уже по щеке проползла пара слезинок... Уже губы перестали дрожать... Зубы уже не выбивали чуть слышную эмалевую дробь...
А он все смотрел...
Что он там увидел?!...В чем он теперь был уверен?...
Но вдруг - резко - с сияющими глазами, бросился Арате на шею и прошептал в ухо:
- Хорошо...Хорошо, Арата-сан...Я сделаю это...
А потом снова стал прежним Шином, паникующим и чуть не плачущим от того, что "обожаемому Арате-сану" будет больно... уже больно...И - что для него сделать?!...Чтоб не было так больно!...
Арата, которому, разумеется, пришлось помогать ему почти во всем, буквально, своими собственными руками отдавать себя Шину, только яростно скрипел зубами от боли, надеясь, что Шин не доконает его своей безумной заботой, и что у них все же будет шанс ближайшие пару-другую десятков лет провести вместе и в более комфортном состоянии...
- Не останавливайся!...Только не останавливайся!...
Черт!...Придется его и этому учить - ну, если он, Арата, хочет в результате оставаться хоть относительно живым...
Вид Шина - паникующего, восторженного, возбужденного и чуть не плачущего одновременно - стал достойной наградой за перенесенные мучения...
У них всё получилось...
После, когда последние спазмы боли и наслаждения отступили, Арата сгреб Шина в охапку, прижал к себе и лежал, закрыв глаза, всей кожей ощущая любовь, восторг и благодарность, исходящие от его любимого мальчишки...
Он чуть приоткрыл один глаз, рассматривая Шина, который - с восторженно-обезумевшим лицом - уже тряс его, не давая хоть немного отдышаться...
А как Арата-сан?!...А ему очень больно?!... А чем ему помочь?!...А что можно сделать, чтоб ему было лучше?!...
- Помолчать!...- прохрипел Арата и еще сильнее стиснул Шина...
Может быть, у него в легких кончится кислород и он, всё же помолчит?...
Шин почти уткнулся лицом в лицо Араты:
- Я люблю тебя...Арата-сан...
Арата смотрел в глаза Шингёджи... Он ничего не говорил, но, по глазам Шина, он видел - теперь тот знал его, Араты, ответ...
Знал - навсегда...
Выходит, можно сказать о своей любви - без слов?...
Выходит, можно...
И никакие слова не перевесят то, что сейчас было в этой комнате... На этой кровати...
- Арата-сан...А мы еще как-нибудь...Сделаем так?...Как сейчас?...
- Сделаем...Когда ты научишься...А я реанимируюсь...От твоей страсти...
- Я люблю тебя, Арата-сан!...
И Шин снова зарылся лицом в плечо Араты... Ему не нужен был ответ... И Арата-сан может теперь говорить, что хочет, слова - не главное...
Шингёджи теперь знает - что главное...
И это главное они пронесут с собой через всю жизнь...
Потому что - любят друг друга!...
Это - самое главное!...
Он любит самого лучшего в мире человека, а самый лучший человек - Арата-сан - любит его!...
Навсегда!...
*****

@темы: Фанфики - Такуми-кун
И прекрасно понимаю, про "не хватало" - мне самой тоже именно сильного хода не хватало)))). Который "по зубам" именно Арате, и мало кому еще...)))
и мягко показанный "подрыв" на веранде ресторана - на самом деле такая бомба, которая просто рванула не на виду, что обязательно должна была отозваться!... Тихо - не значит слабо!))))... И то, что тому же Арате эта ситуация нервы истрепала до крови - мне кажется, это очевидно)))...
Отсюда - такой "ход конем"))))..
А про "нехватало" - отдельная тема, самая больная для меня.
Какой же сильный момент, меня просто оглушил, я даже процитирую " Он подошел к кровати, сел на корточки перед мальчишкой, отодрал от ворота рубашки его правую руку, взял левую, сдавил обе, помолчал, глядя Шину в глаза...Шина трясло...Он пытался зажать уши, чтоб ничего не слышать, но Арата-сан и этого не позволил...Снова и снова в уши, в голову, в тело, в кровь Шина входили слова, произносимые таким родным голосом, которых не могло быть... Которых просто не могло существовать...
Я хочу быть с тобой... Я очень хочу быть с тобой... Я хочу быть твоим... Я хочу, чтобы ты это сделал... Я хочу быть с тобой... Сделай меня своим... "
Я пытался сократить цитату из вашего фика, как мог..но лапа не поднялась
Это настолько сильно, что..мне слов не хватает передать свои чувства.
О, эти его, Арата, мучения - просто райская сласть для меня. Эти его переживани, нервотрепка, Боже - такой ярый показатель искренних чувств.
Этот "ход конем" обеспечил вам полную победу!
*хотелось бы надеяться)))*
И да, Арата все равно Арата, со своим реанимируюсь... Это знакомо - сарказм компенсирует нежность)))
И ты прав - Арата все равно Арата!)))))
Можно, я тут немножко поору?
читать дальше
Я пока не так много прочитала по этому фандому, но уверена, но этот фанфик будет одним из любимейших с этим пейрингом и вообще войдёт в мою личную сокровищницу чудесных фанфиков!
Так красиво, страстно, чувственно... волшебно!
И настолько вписалось в мои кинки, просто удивительно
Я и сама его очень люблю)))
Насколько я вижу образ Араты, именно он, в отличие от многих своих друзей, способен на резкий, неожиданный шаг, который от него и ждать никто не мог)) поэтому и получилась вот такая фантазия...))
Еще раз - спасибо!))
По-моему, Мису очень идёт быть уке.
Я вообще думала, что он в принципе уке.